Вспоминается чья-то мать и другие родственники. Молча конечно, но не менее душевно. Кастиель осматривает то место, куда пришёл, осознавая, что оно ему незнакомо…
«Оставь надежду всяк сюда входящий...» - мелькает в башке мысль. Неожиданно он понимает, что заблудился. Неизвестные постройки сменялись другими неизвестными постройками, а засыпать на улице такого места было сродни добровольному всхождению на эшафот.
Неожиданно к нему подходит щуплый мужчина, кладя руку на плечо.
― Вы тут новенький, да? – спрашивает он. – Я ведь прав, прав? А? Да я же вижу!
― Допустим… – выговаривает медик, стараясь придать настороженную интонацию голосу – И что?
― Господину требуется проводник! Я бы не советовал ходить по трущобам так поздно в одиночку. Можно нарваться на опасных типов, хе-хе! Очень опасных. А со мной господину будет спокойно. Трещину все знают! Даже самые влиятельные люди знают Трещину, да-да!
― Трещина? Это твое имя? – Мужчина всматривается в своего «благодетеля». Что-то в нём есть от крысы. И дело отнюдь не в большом носе. Может, отпугивают постоянно подрагивающие губы. Или маленькие пронзительные глазки… Левую щеку уродуют шрамы…
Внимание привлекает одежда Трещины – на меховой телогрейке ни пятнышка грязи, штаны чистые, по ботинкам видно, что новые.
― Можете мне доверять, господин! – говорит доходяга.
― Помогаешь по доброте душевной? – спрашивает Картер. Фыркает… – Я справлюсь сам. Можешь убираться.
― Так не пойдёт! – спокойно говорит Трещина – С меня Босс шкуру спустит, если не помогу вам. Иначе я скажу ему что вы пренебрегли его добротой. И тогда нам обоим худо будет!
Парень кивает, и они направляются вдоль домов. Стоило пройти пару рядов, как тут же оглушают сотни звуков. Женский плач, пьяный смех, детские вскрики и странный металлический скрежет, от которого по спине бегут мурашки размером с кулак. Удивительно, но до этого Кастиель шёл по относительно тихим улочкам…
На пути то и дело попадаются грязные оборванцы – мужчины со спутанными бородами и девушки с растрёпанными волосами.
Они идут дальше… ничего особенного. Даже кажется, что в этом переулке он уже был…
Неожиданно он останавливается от чувства дежавю.
― Вы чего? – спрашивает Трещина, обернувшись – Мы практически вышли из бедных районов, господин...
Он не двигается. Бросает подозрительный взгляд на проводника. Тут же осознаёт, что ему не давало покоя – тишина. Абсолютная тишина.
― Пошлите, господин! Ну же! Зачем стоять на месте?
Слева и справа ряды пустых лачуг. Впереди прямая дорога ведущая к заброшенному четырехэтажному зданию – молчаливому и пустому. Не шибко похоже на выход. За окнами дома – тьма; ни единого отсвета огня.
Позади слышится возня…
Желудок морозит страх. К нему идут пятеро крепких парней. Даже плащи не могут скрыть их массивного телосложения: широкие плечи, ноги-колонны, огромные кулаки. Лица скрывают тканевые маски – в прорезях пустые, как у рыб, глаза.
― Подождите пожалуйста, пройдёмте с нами. – Голоса приближались вместе с тяжёлыми шагами.
― Как это всё понимать? - Скалиться Кастиель, возвращая взгляд на проводника
― Простите, господин, мы тоже должны как-то выживать. – говорит Трещина, вынимая из пол телогрейки небольшой кинжал. Кривое лезвие блестит при свете луны.
Парень быстро оказывается рядом, среагировав на движение руки врага. Удар кулаком наотмашь попадает прямо в переносицу. Раздаётся хруст. Трещина вскрикивает, и, держась за кровоточащий нос взмахивает клинком, рассекая воздух перед собой, легко задевая. Затем, развивая успех, Кас бьёт ногой в живот, словно по мячу, толкает, и выставив подножку, бросает врага на землю.
«А теперь бежать-бежать-бежать, потом подумаю, что сделал и как легко мне всё это далось»
Ничего не остаётся как рвануть в сторону одного из переулка. Так просто он не сдохнет. Пусть только попробуют взять... За спиной раздаются крики Трещины и переругивания амбалов. Не оглядываясь ускоряет бег, хотя на влажной мостовой ноги так и хотят разъехаться в стороны. Между рядами лачуг замечает узкую тропу, резко сворачивает и плечом больно ударяется о
стену. Слышно как все ближе и ближе хрустят под сапогами ублюдков песок и грязь. Его догоняют.
Преимущество не на стороне медика: он не знает, где находится, как выбраться и не приведет ли путь тупику. Надеется лишь на удачу и проснувшееся вдруг чутье.
Лабиринт продолжает петлять, лачуги проносятся с невероятной скоростью мимо Кориги. Ему иногда даже кажется, будто мчится по кругу, лишь по четырехэтажному зданию он понимает, как же далеко удалось сбежать. Легкие горят огнём, перед глазами всё плывёт, а сердце бешено стучит, отдаваясь тяжелыми ударами в груди, ушах и на кончиках пальцев. И... Он в тупике. Небольшой тупичок буквой "Г".
Преследователей не слышно. Спассся?
Словно в ответ прямо позади него раздаются хриплые прокуренные голоса:
— И куда эта курва подевалась?
— Я не е...
Он заходят за угол и, очевидно, медика замечают.
Крик. Они зовут своих поддельников
Драки не избежать. Первый, кто подходит к Кастиелю, что присел в углу, получает песок в глаза.
Избивает ослеплённого противника. Удары слабые, но частые и выматывающие - амбал постоянно теряет ориентацию в пространстве.
Тянет не себя мужчину, вынимая из его ножен короткий клинок. О да, фехтовать Кастиель умел и любил, правда перед ним сейчас не тренировочные куклы из соломы, а люди, чье наполнение - кровь.
Прижимает к стене ублюдка, что не мог даже приоткрыть глаза, прикладывая нож к его горлу, нанося неглубокую царапину, запугивая.
А другим, видимо, в кайф наблюдать за боем. Трещина стоит позади и посмеивается, потирая то копчик, то живот.
Новый противник...
Их клинки даже не успевают удариться друг о друга, как вдруг...
Первая жизнь, которую заберёшь. Первая смерть, которую подаришь. Мыслей не было. Была ярость. Разрушение. Жажда крови. Страх в глазах. О, да, эта боль заставляла кровь бурлить ещё сильнее. Это ещё больше подливает масла в огонь. Гримаса ужаса и отчаяния превратилась в оскал. Всего-то нужно пережить этот день… Секунда. Грань, отделяющая хищника от жертвы. Смерть несущий… и боль. Боль в животе. Резкая. Пронизывающая. Она заставляет выпустить из руки кинжал, который с грохотом валится на землю. Кас посмотрел вниз, туда, откуда шла боль, которая, казалось, разливалась по всему телу. Боль невероятная, кишки страшно горят. Он перестаёт сопротивляться.
Клинок быстро изменяет траекторию и холодная сталь, пронзив живот, прибивает Кастиеля к стене…
Лезвие чуть ниже рёбер и красное тёмное пятно, которое увеличивалось на глазах. Рука легла на рану, закрывая её. Вскрикнул, теряя ощущение твёрдой земли под ногами. Опирается на стену, пытаясь устоять перед оппонентом.
Бандит засовывает меч в ножны, надменно улыбаясь и сплёвывая нв лицо раненого Картера.
— Ты ещё слабо отделался, знай это. – Наносит сокрушительный удар кулаком в висок.
Они даже не стали обыскивать его. Самоутверждение за счёт унижения?
Сердце тяжело бьётся в клетке рёбер. Ноги подкашиваются. Падает, издавая стон боли. Пытается приподняться, хрипя что-то нечленораздельное, но из-за слабости даже дышит едва... Теряется ход времени. Мысли уносят в свой бесконечный водоворот. Окружающий мир распадается на малейшие детали. Не сразу понимает, что лежит в кромешной тьме. Скуля в агонии зажимает рану, чувствуя, как на ладони и пальцы льётся теплая кровь.
Стискивает зубы, борясь с болью. Перед глазами всё расплывается красными кляксами, сознание ускользает. Фокусирует взгляд на выходе из переулка, удивляясь тому как всё вокруг изгибается, точно танцует. Никого не слышно. Обещает себе, что выживет… Тихо зовёт на помощь...

Отредактировано Белый (2020-10-11 21:25:38)